Михаил Жемчужный
Задержание за солидарность
Михаила Жемчужного задержали 23 января 2024 года в рамках уголовного дела за «содействие экстремистской деятельности» (ч. 2 ст. 361-4 УК). Ему вменяли то, что он якобы сотрудничает с инициативой по помощи политзаключенным «Dissidentby», которая была признана 29 ноября 2023 года «экстремистским формированием».
Михаил говорит, что действительно поддерживал двух политзаключенных. За эту помощь к нему пришли силовики.
«Я им присылал передачи и денежные переводы. Их малышке дочке покупал памперсы. Матери политзаключенного с инвалидностью второй группы помогал по хозяйству».
Вечером в день задержания Михаилу несколько раз позвонили с незнакомых номеров.
«На незнакомые номера я не отвечаю, так как с них мне могут звонить только сотрудники спецслужб. Когда получил серию звонков, понял, что сейчас начнутся проблемы, и начал уничтожать уязвимую информацию», — говорит мужчина.
Вскоре в квартиру к Михаилу начали сначала настойчиво звонить, а после сильно стучать и угрожать выломать дверь. Мужчина открыл силовикам и увидел нескольких «космонавтов» в обмундировании и со щитами. Далее был обыск, который проводили сотрудники КГБ. Силовики долго не могли найти понятых. Ведь все соседи Михаила отказались от этой процедуры. В итоге в качестве понятых пригласили студенток юрфака, говорит собеседник.
«Перевернули все вещи, мебель. Пытались даже взламывать стены. Но ничего уязвимого они не нашли. У меня было «полведра» разных телефонов, подготовленных специально, чтобы запутать милицию. Я их специально разложил по всей квартире».
Во время обыска силовики извлекли у Михаила 800 долларов США, которые тот хранил на случай непредвиденных обстоятельств.
«Бутылкой с водой следователь выбил мне зубы»
После обыска мужчину увезли на допрос в КГБ, где его избили и выбили передние зубы. Один из следователей ударил Михаила пластиковой бутылкой с водой по челюсти и выбил зубы, рассказывает бывший политзаключенный.
«Во время допроса я стоял лицом к стене. Зашел следователь из соседнего кабинета. Он поговорил со мной, спросил, почему я не говорю «на роднай мове». Пытался запугивать и шантажировать. А затем подошел сзади, сильно ударил меня по нижней челюсти бутылкой и выбил керамический мост. Позже я пытался его ремонтировать, но не успел. Из-за опасности надо было срочно уезжать из Беларуси».
«Заявление писал на бумажном полотенце»
Михаил сразу составил заявление на имя начальника отделения КГБ о том, что в отношении его применяют пытки. Ему отказались выдать бумагу, поэтому мужчина написал ее на бумажном полотенце, которое он всегда носит с собой в «тревожном чемодане».
«Следователь сразу зарегистрировал мое заявление. Через час из разговора между двумя следователями я услышал, что начальник КГБ снял квартальную премию со следователя майора Бакова И. Е. Это тот следователь, который вел у меня допрос. Его наказали за то, что во время допроса допустил в помещение чужого человека. Наказали ли того следователя, который меня ударил, я не знаю».
«Знаю, как вести себя со спецслужбами»
Но заявление Михаила подействовало на сотрудников КГБ. К мужчине перестали применять пытки, его посадили в кресло и дальше допрос продолжался в спокойном режиме.
«Я вам скажу, что имею большой опыт отношений со спецслужбами. Поэтому знаю, как с ними себя вести и защищать свои права. Во время заключения я отправил на пенсию начальника колонии № 9 полковника Лопатко. А в СИЗО № 2 с помощью заявлений в прокуратуру заставил администрацию снять с должности заместителя начальника СИЗО по воспитательной работе подполковника Овечкина. Я не прощу им в отношении себя никаких незаконных действий».
Мужчину не ознакомили с протоколом допроса. Следователи КГБ ему сказали, что он якобы отказался от подписи. Они позвали троих других коллег и подписали протокол вместо Михаила.
После этого допроса Михаила увезли в Следственный комитет, где его снова допрашивали. Старший следователь Еремич А. А. подписал постановление о задержании и собеседника направили в ИВС Витебска, где он в общей сложности пробыл два раза по 72 часа.
В изоляторе мужчина спал на железной кровати без матраса, ночью его будили для проверки, теплых вещей не выдавали.
«В итоге меня с вещами вывели из изолятора не дав на подпись никаких документов. Я не знал, разрешен ли мне выезд из страны, прекратили ли уголовное дело. Только вручили квитанцию об оплате услуг, но сказали не оплачивать до решения суда».
«Оставлял телефон на пустыре, чтобы запутать милиционеров»
Михаил вышел из изолятора 29 января и не заходя в свою квартиру стал «на нелегальное положение» — отключил сим-карты и жил у друзей.
«Но один телефон я оставил со включенной сим-картой и специально оставлял его на пустыре, чтобы милиция сбилась со следа, ища меня по местоположению мобильного телефона. Вечером я его забирал подзарядить, и на следующий день оставлял в другом месте».
Собеседник говорит, что его пристально выслеживали. Он ежедневно менял квартиры и таким образом скрывался от преследования до 10 февраля. Михаил решил уезжать из Беларуси через Россию в Грузию. Но, как он говорит, выезд из России был запрещен. В итоге Михаил другим путем уехал в Литву.
Читайте также:
«Каждую ночь я говорю: «Сына, спокойной ночи». Как белорусы переживают задержания своих близких
Маладзец. А бандыцыі - вечная ганьба.